Ирина Асаба - Ёжкин Дом [СИ]

— Да что с ним такое? — удивился Чиж. — Телефон, он что ли, заблокировал? Наверное, у него и в самом деле высокая температура и ему не до нас. Вечером загляну. Узнаю в чем дело. Так что, ребята? Пойдем Дятлу морду бить?

— Чуть что, сразу морду, — отозвался Арсений. — Надо сначала выяснить был ли он в курсе. Может, ему отец ничего и не рассказал. Может это Дятлов старший залез?

— Ребят, ребят! — затараторил вдруг Антон. — Ребят! А вы не думаете… Вдруг номера и впрямь дядя Фёдор украл? Сам же сказал — племяш в ДПС работает. Ему и карты в руки. Он же вчера с нами не просто так не пошел. Он может сюда этого ГАИшника направил. Тот номера и взял… Пробить например…

— А чегой-то пробить? Может племянник сам в банде? — возразил Антону Чиж. — Угонщиков же уже второй год найти не могут. Таким образом, это вполне может быть кто-то из ГАИ. Давайте пойдем вроде как на воротах повисеть, или с козленочком поиграть, а там на чай напросимся и всё обследуем. В конюшне например, в сарае… Может там чего нароем… У меня конфеты есть. Мне мама на день ребенка большую коробку дала. Вроде, как и не с пустыми руками… Ну, я не знаю… Пойдем?

Решив прояснить сначала со сторожем, а уже потом мутузить Игоря, мальчишки спустились по канату вниз, и пошли к Сашке за конфетами.

Сначала они попили чай у Чижа, потом обсудили исчезновение номеров и уж только ближе к вечеру намылились к дяде Фёдору. Хозяин тоже пил чай. На столе, под старой яблоней пыхтел самовар, в сопле которого трещали сухие еловые шишки, из заварного чайничка пахло мятой, а ничейная собака Найда стоя на задних лапах, крутилась вокруг оси, выклянчивая сахар. Дядя Фёдор был не один…

За столом сидел серьезный дядька в серой рубашке и дул на дымящийся в чашке чай.

— Так как, вы говорите, ваша фамилия? — спросил гость и хрустнул сахаром.

— Деревянко мы, — ответил сторож. — Из семьи в семеро голов один я холостой остался. Племяши мои высоко пошли. Одна массажисткой в санатории работает, другой в Гаи — дороги патрулирует.

Сашка, услышав фамилию Деревянко, остолбенел. В голове стали складываться пазлы. Ещё немного и все бы ему стало понятно, но тут… Рыжий поперхнулся слюной и закашлялся.

— Вам чего, малышня? — спросил, увидев мальчишек, дядя Фёдор и строго на них глянул.

— Да мы так просто, мы поговорить… — промямлил Рыжий и сконфуженно замолчал.

— А конфеты кому? — озорно улыбаясь справился Фёдоров гость.

— Потом приходите, — так же строго сказал сторож. — Не до вас мне… Не видите разве, гость у меня.

— Да кто ж это будет? — притормозил его мужчина. — Никак знаменитый Чиж и его комания?

— Они это, — пробурчал Фёдор. — Тимуровцы, так называемые. Опять каверзу какую затеяли… Ну, нет мне от них покоя! То лошадь мне на шею повесили, то в лес потащили.

— Мы это, правда… пойдем, — смутился Чижов и пятясь стал отступать к калитке.

— Попозже приходите, — чуть оттаял сторож, — и конфеты не забудьте. На ночь можно еще самовар поставить…

Компания вразвалочку поплелась к озеру, полная недоумения, кого же так серьезно принимал у себя сторож. Предположения были разными. От племянника служащего в ГАИ, до будущего соседа, желающего приобрести в поселке дачу и наводящего справки. Но про главное Сашка друзьям не сказал… Он не сказал им про то, что видел, как в начале лета "оборотень в погонах" поехал вдоль заборов по направлению к Карауловскому бугру!

Спустя час дядьку увидели на лавочке возле дома Голубева. Потом он переместился к озеру и полез купаться (благо к вечеру никого не было) не надев плавки, а как был в семейных трусах. Мальчишки наблюдали за приезжим вроде и не прячась, но все же стараясь не особенно попадаться ему на глаза. Вопрос у них был один. Где же этот дядька останется ночевать…

Пока незнакомец шатался по улицам поселка, мальчишки проголодались. Коробка с конфетами от долгого таскания в руках обтрепалась. Конфеты вылетели из лунок и гремели, стремясь выпрыгнуть по бокам крышки. Их решено было съесть, а на следующий день, если они все таки соберутся к Фёдору, взять с собой пару банок сгущенки, ну той, которую Сашка выловил из озера. А дядька все бродил и бродил по поселку. Нюхал цветы шиповника, разговаривал с Найдой, которая нашла его и прилипла. И вдруг, когда ребята совсем устали и готовы были плюнуть на слежку, серая рубашка мелькнула за поворотом и исчезла. А за поворотом то была родная Птичья улица, на которой соседствовали Чиж с Гусем. Все дома на ней были известны ребятам наперечет. Они пробежали по улице взад и вперед пару раз и ничего не обнаружив, разошлись по домам.

Чиж и компания сидели на пляже и от нечего делать бросали в воду камни. Нет. Они не просто бросали в озеро булыжники, чтобы оно вышло из берегов и затопило их дачный поселок. Они бросали по воде плоскую гальку. Бросали и спорили. Кто кинет дальше и сколько кругов по воде даст тот или иной камешек. В радиусе пятидесяти метров не было уже не одного стоящего камушка и им приходилось таскать их с дороги, накладывая в растянутые переда маек. Как всегда побеждал Сашка. Он всегда был первым, и ребята с этим давно смирились. Неожиданно на пляже появилась Нина Кузьминична со своим ненаглядным Витенькой.

— А ну! Прекратить безобразие! Вы зачем камни с дороги берете? Жители покупали, покупали. Деньги собирали, собирали. А они кооперативное имущество разбазаривают! А ну, кыш отсюда!

— Чегой-то с ней? — удивленно спросил Арсений, поднимаясь с песка и торопясь вслед за уходящими от греха подальше ребятами. — Белены что ли объелась? Мы же с ней вроде не ссорились. А?

— Это она мне мстит, — ответил, оборачиваясь к Арсению Сашка. — Я же тогда её мокрую, на карачках сфотографировал и дяде Фёдору показал. Наверное, он ей рассказал. Вот она и буйствует.

— А зачем показывал? — поинтересовался Антон. — Мне бы тоже было неприятно, если бы про меня всякие позорные истории ходили.

— Да ладно тебе… Позорные… Не надо было чужой плот брать. Ничего бы тогда не было. Сама виновата, а теперь на нас зло срывает. Слушайте! А ведь у Кузьминичны черный кот есть! — вдруг разволновался Сашка.

— Может и есть. А тебе зачем? — спросил Арсений и оглянулся на Нину Кузьминичну. Та уже не обращала на мальчишек внимания, а волокла в подоле сарафана с дороги камни. Витенька долго примеривался и бросал голыш по воде. Камень тут же шёл на дно и кругов, к разочарованию бабушки и внука, не получалось.

— Я тут книжку недавно прочитал, — ответил Сашка и оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что его не подслушивают. — В ней рассказывается про неразменный рубль. Понимаете? Отдаёшь рубль, а он опять у тебя в кармане находится. Вот нужно тебе предположим двести рублей… Ты двести раз в карман залезь и двести монеток по рублю из него вытянешь. Правда, здорово?

— Здорово-то здорово, — отозвался Арсик. — Только где ж этот рубль взять? Да и вообще всё это сказки. Антохины деревья ходить не могут, а неразменный рубль, видите ли, существует… Не верю я в рубль твой!

— Да что ты сразу. Не верю, не верю! Тоже мне Станиславский нашёлся. А вдруг?! Вдруг он существует на свете рубль этот неразменный. Раз русский писатель про него написал… Вон Дарвину тоже не верили, не верили. А чего получилось? Хотя нет. Дарвин здесь не причём. Вот! Алёшенька-хорошенький. Слышали про такого? Человечек двадцати сантиметров росту. Я в маминой газете про него читал. Где-то за Уралом дело было. Нашла человечка какая-то бабка и к себе жить взяла. Колыбельку для него сделала. Конфетами и йогуртами кормила. Алёшенькой звала. Потом попала старушка в больницу, а он у неё в избе и помер. Он же спеленатый был. Ходить не мог. От голода бедняга концы и отдал. Говорят, что из Японии целая комиссия приезжала. Скелетик фотографировала. А япошки они умные. Они просто так не поедут. Ну, так что? Пойдем неразменный рубль добывать?

— А чего делать то надо? — лениво спросил Антон, зевнул и сел на старое, поваленное дерево.

— А я что, ещё не рассказал? — спросил Сашка, садясь рядом. — Надо взять черного кота. У Кузьминичны возьмём. И пойти ночью на развилку трех дорог, одна из которых ведет к кладбищу. Там должен появиться мужчина, которому этого кота и надо продать. Взамен он даст нам неразменный рубль.

— А он, чей будет? — спросил Антон и поковырялся носком сандалии в траве.

— Кто? Рубль? Общим будет. Неделю предположим у тебя. Неделю у Арсика.

— А зимой? — продолжал сомневаться Рыжий.

— Зимой по месяцу у каждого будет. В метро будем встречаться, и передавать друг другу.

— А если я потеряю… — продолжал нудеть Антон, явно что-то задумывая.

— Разберёмся, — решил за всех Арсений. — Есть рубль, нет рубля. Не важно! Главное, что вместе, главное, что весело. Встречаемся в одиннадцать около Нины Кузьминичной дачи. Я принесу сумку. Ты, Сашка, чего-нибудь мясного. А ты, Рыжий, валерьянки. Чем-нибудь, да приманим. Решено. Будем ловить кота.